Драма "Когда падают деревья": Есть ли в провинции счастье?
О всепоглощающей безысходности и необузданной надежде – в новом украинском фильме
23.56 | 26.24 |
О всепоглощающей безысходности и необузданной надежде – в новом украинском фильме
О всепоглощающей безысходности и необузданной надежде – в новом украинском фильме
Обильная на отечественные премьеры осень принесла одну и самых долгожданных киноновинок этого года – дебютную полнометражную работу режиссерки Марыси Никитюк – драму "Когда падают деревья". До этого лента уже успела побывать на нескольких международных фестивалях, а ее дебют состоялся в рамках престижного Берлинале. Также она участвовала в конкурсном отборе украинского претендента на "Оскар", однако уступила почетное место "Донбассу" Сергея Лозницы.
Кроме того, на днях картина добралась до Северной Америки, где была представлена на кинофестивале в Торонто и тепло принята украинской диаспорой. А летом этого года исполнительница главной роли Анастасия Пустовит была признана лучшей актрисой нацконкурса Одесского кинофорума. Сама же Никитюк, которая выступила еще и авторкой сценария, получила в 2016 году за него призы в Каннах и в той же Одессе. Поддержали ее и в нашем родном Госкино, и в профильных ведомствах Польши и Македонии, в копродукции с которыми в итоге картина и вышла.
Подобное внимание мирового киносообщества еще на этапе проработки идеи, конечно же, в значительной степени облегчило последующий процесс создания картины. Выразилось это как в финансовой поддержке (а без бюджета, как известно, может "сдуться" даже самый многообещающий сценарий), так и в возможности привлечь профессионалов высокого уровня. Например, оператора Михала Энглерта, который ранее работал над драмой "Лицо", завоевавшей в этом году "Серебряного медведя" Берлинского кинофестиваля и ставшей фильмом-открытием 47-й "Молодости".
"Михал Энглерт – это такая польская звезда. У них (в Польше – ред.) участники кинопроцесса являются почти рок-звездами. У него более 20 полнометражных работ и мне очень понравились фильмы, которые делает Михал. Он очень хорошо снимает пацанскую тему – не просто прикольную, а маскулинную. Он прекрасно снимает всякие политические вещи и он прекрасно снимает разнообразную социальную жесть", – поделилась впечатлениями режиссерка.
К слову, "социальная жесть" – это именно то впечатление, которое производит описанный Никитюк мир. В центре внимания картины – безымянное украинское село, существующее то ли на закате бандитских девяностых, то ли в какой-то временной петле, где этот мрачный период закрепился навсегда. Об этом свидетельствует образ жизни одного из трех ключевых героев – аналогично безымянного парня, идентифицируемого (как это принято в криминальной субкультуре) лишь по живописной кличке Шрам. В силу своего молодого возраста он еще не успел достичь каких-либо карьерных "высот", а потому пока что служит мальчиком на подхвате – запугивает провинившихся и выбивает деньги из должников.
В свободное от трудовых бандитских будней время Шрам страстно любит (в чем зритель может убедиться с первых же кадров) юную красавицу Ларису – вчерашнюю школьницу, мечущуюся между малюсеньким провинциальным городком, где живет ее только что овдовевшая мать, и селом бабушки, надежды на счастливую жизнь в котором так же мало, как и каких-либо перспектив. Девушка мечтает выбраться из этого порочного круга, сбежать на море с возлюбленным и впасть с ним там в сексуальное забвение, навсегда оставив позади удручающую реальность.
Единственный лучик света в этом царстве безысходности – пятилетняя Витка, двоюродная сестра Ларисы, приехавшая погостить на каникулы. Несмотря на разверзшиеся вокруг страсти и бабушку, не желающую принимать вольнолюбивый нрав внучки, девочка сбрасывает с себя тесные оковы навязываемых суждений и стереотипов и в полной мере наслаждается жизнью.
И именно этот персонаж служит особым проводником, выводящим картину за пределы социальной драмы. С помощью маленькой Витки авторка вносит в нее надежду и дух свободы, наиболее выгодным образом контрастирующие с общим отчаяньем, которым пронизано все остальное (ведь даже любят друг друга герои с какой-то роковой безысходностью).
"Деревья" вообще сложно отнести к какому-то одному жанру, столько всего в них намешано. Любовная сцена, заполняющая экраны в первые же минуты после старта, сбивает с ног своей откровенностью. Следом один за другим поднимаются социальные вопросы, плавно уходящие то в криминал, то в почти что гротеск. И фоном (небольшими, но постоянными вкраплениями) проносятся фэнтезийные фрагменты, позволяющие ленте успешно балансировать на границах, казалось бы, несопоставимых миров.
Впрочем, нельзя сказать, что подобное сюжетное и жанровое разнообразие пошло картине исключительно на пользу. Большое количество конфликтных линий и прорисовка второстепенных (порой буквально несколькосекундных) персонажей внесли в "Деревья" некую неравномерность и лишили их выраженной целостности. С другой стороны, эта же феерия породила и множество подтекстов – начиная от некоего глобального "В чем счастье?" и заканчивая более насущным "А свой ли я выбрал путь?"
На примере героев и их окружения Никитюк исследует эти темы, параллельно препарируя устоявшиеся социальные нормы, усиленные антуражем украинского села. И дело здесь, к слову, не в провинции, в которой счастье все-таки возможно, хоть и не так доступно, как в городе. Основной посыл фильма кроется в необходимости осознания страхов и той степени свободы, которую каждый из нас выбирает для себя сам.
Если вы заметили ошибку, выделите необходимый текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редакции
Если вы заметили ошибку, выделите необходимый текст и нажмите кнопку "сообщить об ошибке", чтобы сообщить об этом редакции